За ударом — удар, безумный взгляд, бездумные движения и ярость, гнев, злоба. Жуткий ритм прерывистого хриплого дыхания, музыка сердечных ударов в ушах. Нет никого и ничего — рука опускается и поднимается снова, занося молот над новой жертвой. Падают люди, брызжет кровь. Жуткая раздирающая боль в боку — лезвие проходит между ребрами, движется дальше. Отсеченные конечности погребаются под изувеченными телами.

Все — в глазах ребенка. Тонкие пальцы, складочка на запястье и детская припухлость — острый контур железного пера выжжен в карих, полных слез глазах. Отец...

Нет уже сил терпеть этих котят, перегрузки и прочее, и прочее, и прочее! Да, мой рассказ еще не дописан и существует на данный момент лишь в виде отдельный отрывков, глав, вот только в моей голове все выстроено уже в предельно четкую ровную линию, на которую осталось только нанизать недостающие бусины сюжета. А мучиться с этим долбаным сайтом… Нет, задолбали Лиса! Пока не допишу, не выложу! Моя им маленькая мстя! А вот тут можно, мрр...

Стоит сырой промозглый вечер. Балконные окна по углам запотели и крупные капли периодически стекают вниз, скапливаясь на подоконнике небольшими лужицами. В ограниченном пространстве воздух уже потемнел от густого сигаретного дыма. На душе паршиво — но и привычное средство не приносит облегчения. До бутылки я ещё не дошел — как бы не было хреново, пока хочу сохранить разум чистым. Прислоняюсь к древнему бабушкиному сервизу, похороненному на балконе. Стекло мелко дребезжит, расслоившаяся древесина опасно поскрипывает. Смотрю на яркие острые огоньки вдалеке над крышами. Почти у горизонта низкие белесые облака пропарывают длинные лучи прожекторов. Ночной город… Романтика? Нет, попытка укрыться от всевидящих звезд, спрятать истинный свет за иллюминацией.

Этот рассказ был написан пару месяце назад, когда Лису было очень плохо, поэтому здесь все весьма грустно, но, говорят, красиво. 
Так бывает...
Карина подбежала и, засмеявшись, поцеловала парня. Как говорится, в животе летали бабочки, а на сердце было легко, светло и радостно. Денис ответил ей с той же пылкостью. Отстранившись, она увидела отблески своих чувств. Боже, как это прекрасно — любить и чувствовать себя любимой!
Весело смеясь и держась за руки, они гуляли по парку. Пение птиц, радостная зелень и ослепительное солнце — всё вторило празднику в душах молодых людей.
Похоже, девушка решилась. Сегодня она хотела отдать весь жар своих чувств до конца, без остатка… «Приходи ко мне сегодня вечером!» — шепнула она перед расставанием. Пальцы её руки выскользнули из ладони парня, Карина взбежала вверх по лестнице и, послав воздушный поцелуй и весело рассмеявшись, скрылась в подъезде.
  ***
   — Что тебе нужно?
   — Ну Дениска! Почему ты меня не обнимешь, как раньше, а? — девушка обвила его шею руками, капризно надув губки и прикинувшись дурой. Я поспешил снять раздражающее меня «украшение» и отодвинуться как можно дальше. Эта стерва была пропитана ложью насквозь и мне было откровенно противно от её прикосновений, — А, знаешь, я была сегодня в парке и видела та-акую интересную картину! Просто чудо: ты ходил за ручку и глупо улыбался — я аж прослезилась! Девочку только посимпатичней выбрать не мог? — во мне внезапно всё загорелось, когда я представил, как эти глаза с неприкрытой злобой смотрели на нас.
— Не смей даже приближаться к Карине, слышишь? — я схватил её за горло, задирая её голову так, чтобы видеть глаза, наполненные ледяной ненавистью. Всю напускную весёлость сразу же смыло.

А с неба падал снег. Его хрупкие крупинки спешили встретиться с собратьями, уже достигшими земли. Одни преуспевали в этом, другим было суждено встретить на своём пути одежду или шевелюры, пышущие жаром жизни. Лёд не мог этого выдержать и неумолимо таял, превращаясь в сверкающие под ярким солнцем капли.

Дети бегали, пытаясь поймать снежинки на язык, девушка, смеясь, стирала влагу с кончика носа, изумлённые коты с остервенением вылизывались. Весь мир, казалось, пришёл в движение. В людях, попавших в это место в это время проснулась та искра жизни, которая еле тлела незадолго до того.

А ледяной снег, переливаясь всеми цветами радуги, всё падал и падал, усыпая изумрудно зелёную траву и ослепительно жёлтые одуванчики. Пенсионеры переживали за оставленные неприкрытыми огороды на дачах, а белая пелена продолжала забирать у этого мира краски, будто бы передавая их оживающим изумлённым людям. Те, кто торопился в душный офис, останавливались, а на их лицах расцветали счастливые улыбки.

Майский снег дарил украденные краски обитателям этого кусочка мира, вырывая их из рутины, в которой многие уже погрязли. Попросту в один прекрасный момент неожиданно наступил праздник, и проблемы, снедающие души людей, отступили прочь, смываемые заливистым смехом, слезами счастья и уносимые куда-то далеко яркими искренними улыбками…